Психиатрическая герменевтика: обоснование направления


В.П.Самохвалов

Таврический журнал психиатрии, v.6, № 3(20), 2002, с.4-11.

Кафедра психиатрии, психотерапии и наркологии Крымского медицинского университета

 

     Психиатрическая герменевтика формулируется как направление,

которое занимается истолкованием смыслов психопатологических

расстройств для понимания их символики, знаковой структуры и динамики.

На клинических примерах описаны методологические основы интерпретаций в  герменевтике.

 

  The Psychiatric Hermeneutics is formulated as a trend, which interprets

 meanings of psychopathological  phenomena for understanding their symbolism, signal structure and dynamics.

The methodological fundamentals of interpretations in Hermeneutics are described by clinical examples.

Введение

   Герменевтика (hermeneo(греч)-толкую) искусство изъяснения и техника толкования древних текстов (Христианство, 1993). Термин происходит от имени Гермеса - вестника богов, покровителя путников и проводника душ умерших, который был обучен искусству гадания Апполоном (Мифы народов мира, 1997). В римской мифологии соответствует Меркурию, покровителю торговли. Отождествлялся он также с египетским Тотом. Считалось, что Гермес создает у людей сны, которые могут быть истолкованы. Истолкование снов, поэтому, считалось герметическим искусством. В поздней античности возникает образ Гермеса Трисмегиста (трижды величайшего), которому приписывают тайные знания посвященных, изложенные   в герметических текстах.

   Указанные тексты делят на две группы:

   а) философские трактаты, такие как Герметический свод (Corpus Hermeticum) и «Асклепий» (Asclepius), другие образцы герметической литературы;

   б) сочинения по астрологии,  алхимии, магии.

   Благодаря этим текстам гностики могли истолковывать мир, а маги овладевать силой планет, поскольку улавливали связь между планетой, растением, минералом, временем, знаком талисмана. Из герметической традиции выросли естественные науки, однако это произошло ценой утраты  сакральности герметизма (F.A.Yates, 2000). Данный поворот произошел, вероятно, благодаря формированию такого стиля мышления, который мы теперь именуем логико-аналитическим, связанным с экспериментальной проверкой гипотез.

   Философия герметизма представляет собой смесь платонизма, неоплатонизма, эпикурейства, египетских верований, и хотя она совершенно была оторвана от практики, все же позволяла интуитивно понять смысл Божества. Герметические трактаты напоминали диалоги учителя и ученика, в которых целью было просветление ученика. Хотя сам Трисмегист - имя мифическое и вероятно собирательное, тем не менее в античности считалось, что мудрость   Сократа и Платона являются лишь производными и вторичными от понимания мира, которыми он обладал. Герметизм являлся одновременно религией и метанаукой.

   Экзегетика (exegetikos (греч.)-разъясняющий) часто понимается как раздел герменевтики, расшифровывающий и способствующий пониманию библейских текстов. Однако от герменевтики она отличается лишь предметом толкования, хотя принципы его остаются теми же. Разъяснение приводит к целостному пониманию, само же разъяснение должно следовать из некой логики. Например, разъяснение грамматических правил приводит к пониманию языка. Тем не менее современная логика  отличается от логики прошлого, поэтому одно и то же событие толкуется по-разному, в частности, исходя из дисциплин, которые были вчера или есть сегодня, а также исходя из средового контекста события. Различные истолкования одного и того же текста, высказывания являются причиной не только конфликта религиозных конфессий, культур и этносов, но и простой причиной непонимания одним человеком другого человека (T. van Dijk, 1989).

Строки из истории герменевтики

  В период раннего христианства иудаист R. Hillel формулирует семь интерпретационных правил (middoth), среди которых обнаруживаются такие как: движение рассуждения от главному к деталям, от общего к специфическому, от текста к контексту с помощью поиска параллельных мест. В начале второго столетия R. Yishma 'el ben Elisha'  увеличил число правил R. Hillel до тринадцати, он также впервые обратил внимание на противоречия в согласовании параллельных мест Талмуда. В середине второго столетия R. Eli'ezer вывел тридцать два интерпретационных правил из тогдашнего преобладающего метода интерпретации, и все они присутствуют в изданиях Талмуда после трактата "Berakhoth". В средневековье Aben Ezra и Maimonides уточнили некоторые интерпретационные правила (J. Maas, 1913).

 Во втором столетии Melito из Сардиса составил интерпретационный трактат " Ключ ", в котором он объяснил смысл некоторых Библейских молитв. Святые Отцы третьих и четвертых столетий предлагали много правил интерпретации. После Тертуллиана и Клемента из  Александрии, Ориген предложил свои правила толкования в работе " De principiis  " в которой он описал  различия между типом и аллегорией.  John Chrysostom призывает при интерпретации  изучать контекст, автора, читателей, намерение пишущего, описывать сам случай, место, время, и манеру. Труды Блаженного Августина и его 4-х томной «De doctrina Christiana» считаются основополагающими в христианской герменевтике, его правила интерпретации стали классическими. Августин считается предтечей семиотики, он выделил богословскую герменевтику как науку об истолковании священных текстов с целью выявления их сокровенного смысла и методы изложения этого смысла - риторику. Он разделил языковые знаки и предметные знаки (Августин Блаженный, 1835). Герменевтика Августина знаменует переход от знака к значению, в котором скрыт смысл, он всегда в знаке ищет главное значение, которое  является духовным. Для понимания текста Августин предлагает анализировать предыдущие и последующие его части и таким образом он показывает раскрытие контекста из окружения. Августин также дает скрытое определение конгениальности (con-вместе genius-дух (лат.)) как сходство по духу, позволяющее проникнуть в суть текста. Его лозунг Credo ut intelligam (верую, чтобы понимать), в современной герменевтике преобразовалось в Interpretatio ut intelligam (объясняю, чтобы понимать). Он также фактически отделил означающее от означаемого.

   Тем не менее, поиски высшего смысла в тексте, понимание которого возможно благодаря собственному духу через идею, заложенную в тексте или переживании, остается важной задачей. Они теперь формулируются как интерпретации понимающего. После разделения церквей и Тридентского собора интерпретационная практика разделилась на Православную, Католическую и Протестантскую, которые стали значительно различаться. Если православная герменевтика  пошла по пути интерпретации догмата, то протестантская герменевтика по пути рационализма и критики. Наибольший вклад в протестантскую герменевтику сделан М.Flacius в его «Clavis scripturae  sacrae»(1567), он также подчеркивает значение контекста слова, цель текста, отношение части к целому (герменевтический круг), смысла действий отдельных элементов.   Он полагает, что работа герменевта заключается в интерпретации, которая приводит к пониманию, но этот путь осуществляется с помощью перехода от знака к значению, от части к целому, все это должно учитывать цели и замыслы автора. М.Flacius вводит также понятие контекста. Православная герменевтика развита в трудах епископа Феоктиста(1808), епископа Антония(1806), П.Савваитова(1857). В частности Феоктист выделил в Священном Писании грамматический, риторический, логический, аллегорический, исторический, пророческий, и приточный «при том буквальный и таинственный» смысл, хотя все они окрашены Божественным смыслом истины.

   Согласно Г.Г.Шпету(1915) методологию герменевтики в историческую науку вводит в середине 18 века I.Hladenius , который также соединил с ней логику и современную ему психологию.Schleiermacher F., будучи первым переводчиком Платона на немецкий язык, считается создателем общей герменевтики, как искусства понимания чужой речи предназначенного для передачи герменевтом сообщения о смысле этой речи другим. Он считает, что главным объектом является не собственно речь или текст, а диалог между произносящим (презентируемым) и понимающим. Искусство истолкования для него включает реконструкцию историческую, пророческую, объективную и субъективную(психологическую).[1] Движения интерпретатора идут от центра круга, но всякий раз к центру возвращаются после очередной реконструкции. Метафора круга интерпретаций восходит к Августину, считавшему его идеальной формой. Далее W.Diltey в конце 19 века разделяет науки о природе и науки о духе, хотя это разделение условно, первые изучаются естественнонаучным методом, вторые (гуманитарные) могут исследоваться герменевтическим методом. Соединения этих наук образуют «психофизические единства», которые «стоят по отношению к природным процессам в двоякой зависимости»(т.1, с.294). С одной стороны они зависимы от этих процессов, с другой «как царства свободных личностей» действуют на нее и ее трансформируют. Для наук о природе(естественных) характерен экспериментальный метод, который с сомнением может быть применим в науках о духе. Проявления жизни по W.Diltey включают переживания, факты(поступки), а также понятия, суждения и умозаключения. Этот фактически психический мир доступен для элементарного понимания  с помощью истолкования, а для логического понимания  с помощью аналогии, индукции и дедукции и высшего, то есть целостного понимания. Он разделяет объяснительную психологию, к которой логично примыкает экспериментальная, и описательную, пользующуюся как фактами объяснительной психологии, так и погружением в индивидуальность в ее развитии. Сделать скрытое, бессознательное, даже не ощущаемое автором доступным для понимания также считается W.Diltey задачей наук о духе.

   Этот аспект совершенно сближает герменевтику с психоанализом, который признается частным случаем интерпретаций археологии сознания с клиническим и терапевтическим акцентом. Разнообразные направления психоанализа при таком подходе становятся лишь кругами интерпретаций. Подробные обзоры о соотношениях герменевтики и психоанализа содержат книги В.Лейбина(1990), H.G.Gadamer(1988),  P.Ricoeur(1995). Наиболее обстоятельно в последние годы данные соотношения обсуждал  S. Benvenuto (2000). По его мнению, ни один из нижеследующих четырех подходов к анализу не является основополагающим, он выделяет картезианский подход, который практикуется лакановцами и согласно которому анализ основывается на устойчивом размышлении; представляет аналогию анализа с историческим реконструктивным подходом, чем-то вроде археологической реконструкции,  указывает на научный подход, который предполагает, что психоанализ полученный опытным путем может быть подвергнут экспериментальной проверке и, наконец, интерпретационный подход, который ближе к герменевтике.  S. Benvenuto считает, что всевозможные интерпретации имеют смысл скорее для презентации самого аналитика, а пациент всегда требует той, которая может ему помочь. То есть, вопрос стоит не об интерпретациях ради интерпретаций, а о поиске правды, которая вызволяет человека из невротического плена. Он считает, что если для герменевтика интерпретации в принципе могут быть бесконечными, то  для аналитика они являются средством высвечивания реальности. Тем не менее, его точка зрения также может быть признана лишь одной из интерпретаций с которой может согласиться или не согласиться пациент, для которого часто более важно оставаться в системе плена, чем оказаться свободным и, следовательно, уязвимым.

   Нетрудно усмотреть глубинное влияние философской методологии герменевтики на S.Freud, и особенно K.G.Yung, J.Lacan, а также всех постмодернистов, однако последовательно никто из психоаналитиков не опирался на разработанные ею методы. Большие аналитические пласты с привитой к ним герменевтикой можно встретить у Ю.М.Лотмана, В.В.Иванова, Д.С.Лихачева, но они еще ждут своего практического применения. Подход к семиотике этими авторами также многозначен и основан на интерпретациях. В 1987 году Caputo I.D. формулирует задачи постгерменевтики как науки понимать, основанной на идеях психолингвистики по созданию таких сообщений или текстов, которые могли бы стимулировать понимание смысла сообщений. Данное направление он называет радикальной герменевтикой. В современной России А.А.Брудный(1998) выпускает пособие по психологической герменевтике построенное по правилам именно радикальной герменевтики. В его структуре  диалоги, вопросы, иллюстрации, выдержки из литературных произведений и даже анекдоты сплетаются таким образом, чтобы стимулировать процессы понимания.

     Обобщая набросок далеко не полного конспекта истории, укажем, что герменевтика в целом, скорее философское направление, которое прослеживается на протяжении тысячелетий и часто реализуется как бессознательное стремление к множественной интерпретации. Так, например, легко усмотреть связь между названием книги и сутью герменевтики с  «Толкованием сновидений» S.Freud, а также сходством центральных позиций толкания с  аллегорическим толкованием снов «Онейрокритикой» Артемидора, между традициями толкования в диалогах у Платона и «Семинарах» J.Lacan

 

   Объектами исследования герменевтики являются любой текст, объект, символ, высказывание, поведение и динамика (язык) данных структур. Объектом исследования психиатрической герменевтики является психопатология, а психологической - поведение и переживания. Можно сказать, что основными объектами герменевтики являются знаки, символы и языки, как знаковые системы, включающие тексты материальной культуры, речь, поведение. Предметом герменевтики является также  понимание языка, однако если человек живет и рождается в данной языковой среде , то это понимание дано исходно, а не на основе последовательного истолкования речи другого человека. Другим предметом является универсальная врожденная грамматика, например та,  которая описывает  механизмы инстинктивной деятельности.

 

    Цели герменевтики - понять смысл текста, объекта, символа, высказывания и динамики данных структур. Этот смысл всегда полисемичен по выражению (P.Ricoeur, 1995), то есть всегда следует искать несколько смыслов и предполагать многозначность.

Самый простой способ достижения смысла заключается в том, что автор(пациент) сам должен высказать свое мнение, например о своем переживании. Это так называемая подлинная интерпретация. Законная или юридическая интерпретация отличается от нее тем, что сопоставляет символ, знак, переживание с неким сводом канонов, например диагностической системой, уголовным кодексом или статьями Конституции. Научная интерпретация соответственно опирается на данные естественно-научных областей. Таким образом, формируется поле интерпретаций в которой существует своеобразное возвращение после каждой из интерпретаций 1, 2, 3,  …….n к исходному знаку, символу, переживанию. Некоторые интерпретации считаются специфичными лишь для данной области, например  экзегезы Псалмов Давида не применимы в целом для  Библии, но библейские интерпретации могут к ним применяться. Словом, существует универсальная герменевтика и специальная герменевтика.

 

Принципы и методы герменевтики

Главный принцип герменевтики – найти смысл текста, переживания, символа исходя из языка(знака) посредством которого он выражен ( филологический или грамматический конструкт) опираясь на правила логики и с учетом внутреннего содержания, а также средового окружения текста, переживания, символа. Для религиозного герменевтика важны также для интерпретации точки зрения догматов и признание откровения.

Для понимания методов герменевтики следует заметить, что одни и те же методы применяются в источнику (переживания, символ, текст, знак, поведение) и получателю (врач, аналитик, герменевтик) знаний. Интерпретация идет от части к целом по шагам, которые учитывают внутреннее содержание и внешнее окружение источника. Таким образом, очерчиваются круги интерпретаций. Число кругов будет зависеть от задачи, при решении терапевтической, диагностической или психоаналитической задачи число кругов будет определяться успешностью терапии, диагностики и достижением позитивной траснформации сознания. Однако процесс истолкования вообще бесконечен, поскольку сумма интерпретаций зависит от исходных знаний заключенных в источнике, знаний о нем получателя.

 

Источники интерпретации

 Если для религиозного герменевтика, кроме фактического знания грамматики и филологии языка важно знание логики, риторики, психологии, истории, археологии, географии, патрологии, священных текстов, то для психиатрического герменевтика кроме языка и психиатрической феноменологии, полезно знать психологию, психоанализ, антропологию, этологию и физиологию, лингвистику, нейробиологию, историю, в том числе историю изучения вопроса, генетику, а также все то, что знает религиозный герменевтик.

Тем не менее, практика всегда предшествует теории, а язык существовал до возникновения грамматики, поэтому практика понимания переживания исходящая из личного клинического опыта также не может быть забыта.

    

   Любая  герменевтика предполагает, что в единичном факте может быть сконцентрирован знак, символ, который предполагает скрытый, двойственный смысл. Исходя из традиций Аристотеля, Св.Августина и Дионисия Ареопагита скрытые смыслы обнаруживаются путем аналогий (Ц.Тодоров, 1999). Всякие суммы знаков, символов и переживаний предполагают также аллегорическую интерпретацию (alle gorie- говоря одно, говори и другое), то есть такую иносказательную интерпретацию, когда идеи и понятия отсылаются к образу. Интересно также и другое, как Аристотель так и Ориген упоминали, что понимание предполагает особое душевное состояние, психическую сущность, душу говорящего. Отсюда герменевтика фактически выступает как наука о понимании самого себя через понимание другого человека, текста, символа. Во многом трудности определений в герменевтике относятся к тому, что это либо философия, либо общая наука о духе и душе, а возможно и просто особая гуманитарная наука. Тем не менее, поле герменевтики  простирается от герменевтического психоанализа, до естественно-научной герменевтики.

Специфические категории  герменевтики:  герменевтический круг, понимание, предпонимание, традиция, горизонт понимания, авторитеты, среда понимания, синхроническое и диахроническое рассмотрение явления, знака, переживания. Важным замечанием является то, что герменевтика не исследует объективную правду, которая заключена в символе, высказывании или тексте автора, но только устанавливает, что автор намеревался сказать. Правда герменевтики всегда интерпретационна.

 

  

Герменевтика и клиника

    K.Jaspers (1997) пишет, что «психологическое (генетическое) понимание (толкование психических связей) расширяет «герменевтический круг»: мы понимаем целое исходя из частных фактов, и это, в свой черед, предопределяет наше понимание фактов»(с.56). Феноменологический подход, по его мнению, способствует «лишь косвенному познанию материала», хотя этот способ позволяет быть уверенным в том, что конкретный термин всегда будет означать одно и то же. Индивидуально психологическое содержание, погруженное в конкретное время, часто заставляет пересмотреть причины поступков и переживаний. Это обстоятельство замечательно показано W.Diltey (2000) на примере поворота сознания, произошедшего в эпоху Реформации. Отсюда феноменологический подход теперь просто невозможен без истолкований и интерпретаций, но только если столь уж важно его развивать далее.  Существенность истолкования в современной феноменологии заметна на примерах того, что многие психопатологические феномены реализованы как компьютерные и коммуникационные технологии лишь за последние десятилетия, а также как на примерах постоянного вторжении базы архаического мышления в современную культуру, так и на быстрой трансформации религиозного и политического сознания. Поливалентность современного сознания заставляет задуматься о соответствии феноменологической системы психиатрии, возникшей сто лет назад нашему времени.

  Здесь возможно намечается два пути разрешения проблемы:

а) пересмотр классической психопатологии с существенной добавкой новых феноменов,

б) современная интерпретация классики, которая откроет новые смыслы в старом содержании.

   Хотя вполне возможно сочетание двух путей, если под словом «пересмотр» понимать не отказ, а интерпретацию. Такой подход приемлем к любой классике. Так это было сделано, например, S.Freud по отношению к новому прочтению классики Леонардо, Ф.М.Достоевского, библейских текстов, E.H.Erikson  по отношению к М.Лютеру и М.Ганди, по отношению к K.G.Yung c интерпретациями Книги Иова, Ицзин и алхимии.

   Сама клиника, как система психиатрии на протяжении последних столетий переживала эволюцию  наследованную от демаркации инфекционных больных в период эпидемий к  изоляции и перевоспитанию в рамках социальной гигиены для малообеспеченных и инакомыслящих и далее к больницам санаторного или соматического типа. Системы политических  взглядов, предрассудков, страх социальной дезинтеграции, убежденность в нарастании безумия, растворение тех или иных его черт в культуре вплоть до социальной приемлемости преследуют психиатрическую клинику на протяжении всей ее истории (M.Foucault,1997). Сам феномен клиники как институт искажает «естественное место болезни - как естественное место жизни», грамматика вопросов, задаваемых пациенту придает ей иной дискурс (M.Foucault,1998) и это касается не только прошлой, но и современной клинической практики. Увеличение числа посредников объективной диагностики (биохимия, КТ, ЯМР и так далее) обесценивают то, что высказывает пациент. То что видится становится более значимым, чем то что переживается и говорится. Системы формализованной диагностики всех сторон психической жизни от настроения до мышления и интеллекта полагают, что  такая объективизация на самом деле помогает пациенту, который несмотря на все достижения медицины непостижимо направлен в своем внутреннем и социальном поле на духовное, душевное, мистическое. Эти две стороны (объективная и субъективная) – неразделимые части символа «психиатрия».

   Феноменология, лежащая в основе психопатологии на протяжении последних ста лет должна быть обогащена, или как выражается   P.Ricoeur,  «привита» герменевтикой. Возможно даже, что в некоторых случаях герменевтика вынуждена будет полностью вытеснить феноменологию. Так называемые аномальные психические феномены K.Jaspers  как база современной и классической клинической психиатрии описываются им как «противостояния субъекта объекту и направленность Я на определенное содержание. В данном аспекте осознание объекта(предметное сознание) противопоставляется сознанию Я. Это первое различение позволяет нам описать объективные аномалии (искажения восприятия, галлюцинации и т.д.) как таковые, после чего задаться вопросом о том, каким образом и почему осознание Я могло претерпеть изменения»(с.90). Вся психопатология K.Jaspers  основана на особой модели сознания в которой присутствует объектное сознание и сознание Я(субъектное). Субъектная ориентация на объект и совокупность отношений(непосредственное переживание) для него - основа дифференциации феноменов. Он понимает условность и «частичность» разграничения феноменов, хотя выделяет форму и содержание, переходы между феноменами, классифицирует феномены.

 

 Интерпретация разграничения групп феноменов

Группы феноменов различаются по сферам психической деятельности: сознания, памяти, восприятия, воли(инстинктов), интеллекта, личности, эмоций, мышления. K.Jaspers  различает аномалии предметного сознания(связанные с восприятием, представлением, памятью, воплощенного физического присутствия), аномалии переживаний пространства и времени, собственного тела, осознания реальности и бредовые идеи, аномалии чувств и эмоциональные состояния, влечений, инстинктов и воли, сознания Я и рефлексивные феномены. Отдельно он описывает состояние сознания или «мгновенное целое», это соответствует традиции E.Husserl на философскую феноменологию которого опирается вся психопатология K.Jaspers ( у него первичной темпоральной  структурой акта сознания является удержание первичного сознания Теперь(мгновенного), или Теперь-точки, в постоянно меняющемся континууме).

   Вопрос состоит в следующем, соответствуют ли разделения сфер реальной практике?

   Например, пациент К.22 года, студент, уверяет на протяжении месяца после отъезда из дома на учебу,  «за мной следят какие то ребята, подростки  которые хотят меня убить». Он снимает квартиру в чужом городе, мать К. живет отдельно. О слежке он догадывается по сломанному замку, он также замечает странно одетых людей и жесты, которые он объясняет угрозой, он испытывает страх и не выходит из дома. На него смотрят «по-особенному». Переубеждению он не поддается. Классическая феноменологическая интерпретация - параноидный синдром.

   Дополнительные сведения: замки были сломаны в эту ночь в трех квартирах подъезда, странно одетые люди появлялись в период выборной компании как представители отдельных политических партий, жестикуляции подростков в районе проживания К. сохранили агрессивно-предупредительные элементы, свойственные для групп криминализированных подростков. Последний месяц К. стремился найти работу на рынке, «чтобы подработать», но столкнулся с жесткой конкуренцией, ему прямо говорили «на этом рынке[2] ты не должен появляться».[3]

Можно ли считать данное расстройство нарушением мышления[4] по содержанию? Ведь вполне вероятно, что К. просто не концентрировал внимание и не мог переключиться от значимых знаковых ситуаций(странные одежды, замок, жесты), в этом случае это расстройство восприятия и внимания. Он испытывал страх потому, что заметил сломанный замок или испытывая страх стал все фиксировать? К. говорит «я заметил сломанный замок и испугался, хотя до этого было какое-то предчувствие». Такое пред-понимание намекает на исходно высокий уровень тревоги, хотя прямо об этом не сказано. Будучи иным в отличии от подростков, он мог сензитивно улавливать их отношение к нему.  Следовательно, бредообразование может быть вторичным от измененной эмоциональности. К. не поддается переубеждению, это означает, что он не может вернуться к прежнему убеждению, память о котором он не может воссоздать, то есть он не может вспомнить свое прежнее  состояние здоровья. Значит, мы имеем дело с неким расстройством памяти. К. имеет неадекватную коммуникативную ориентировку[5], а это значит, что у него изменено сознания[6]. Кроме того, он не пользуется своим интеллектом и его воля не проявляет целенаправленности. Это значит, что здесь есть намеки на волевые расстройства. Если мы продолжаем после такого рода считать синдром параноидным, значит это просто связано с некой конвенцией, то есть договором «такого рода случаи должны считаться бредом». Любой другой случай показывает одно и то же: каждый симптом и синдром содержит аномалии всех групп феноменов условно относимых к той или иной группе. Но при этом, они могут быть отнесены к этой группе лишь сегодня и только тогда, тогда когда не учитывают контекста.

 

Интерпретация  феномена

  Средовой контекст: на протяжении года в районе случилось несколько ограблений о которых сообщало телевидение. Несколько подростков задержано. События происходили днем, когда все на работе. Замки открывались отмычкой. Во время одного из ограблений пострадала пожилая женщина. К.  был осведомлен об этих событиях. Выборная компания в этом году сопровождалась не только обычным обилием плакатов, но большим числом групп молодежи одетых в формы политических партий, которые пытались брать интервью у прохожих, распространяли листовки, анкеты. Их поведение часто бывало агрессивным. Сама компания сопровождалась «грязными технологиями», большим числом случаев аномального поведения кандидатов в депутаты. Среди нескольких десятков партий в выборах участвовала даже «Партия тяжело больных».[7]

  У К. были основания опасаться, как впрочем и у любого из нас. Однако он пытался изменить свою стратификацию, то есть еще немного заработать. Стало понятно, что он приникает в иной социальный слой(рынок)[8] и должен быть подвергнут испытанию (инициации), во время которой может быть умерщвлен. От него требуют быть таким же как окружающие (одежда, жест), то есть социальной мимикрии. Аналогиями являются погоня с преодолением препятствий, в ритуализированной форме – бег с препятствиями, в аналогичной версии поведение группы хищников по отношению к жертве, попавшей на чужую территорию. В этом случае затаивание (отгороженность) - одна из возможных форм поведения, бегство и агрессия жертвы - иные возможные формы поведения. Страх выступает как гиперчувствительность к поведению хищника. Иероглифические аллегории – оружие (стрела, выстрел), защита (щит). Вместо лингвистического анализа речи следует отослать читателя к работам И.В.Ганзина, в том числе опубликованным в «Таврическом журнале психиатрии», который многие годы занимается лингвистическим анализом высказываний при психических расстройствах.

  Противоположное толкование - сокрытие собственной агрессии, направленной на иное поведение и стилистику, попытка таким образом повысить свой ранг в связи с тем, что «вы должны подстраиваться под меня, а не я под вас». Отказ от признания ошибочности суждений связан с собственным переходом  в иной онтогенетический период, который сопровождается вытеснением прежнего Я. Поведение выступает как защита и утверждение нового Я.

Аналогией бреда является вымышленный или сочиненный рассказ, условная вербальная структура которого имеет по выражению  P.Ricoeur(2000)   направленность как «вовне» так и «внутрь». 

 

Интерпретация символов

Символизация: чужой город, месяц, подростки, намерение убить, сломанный замок, странная одежда и жесты, особый взгляд, страх быть убитым.

   Чужой город выступает как иной мир, чаще всего опасный и непредсказуемый, в нем возможно либо подстраиваться под других, либо стать таким же как все. Учеба в этом городе сама по себе путь испытаний, который должен привести либо к его завоеванию и утверждению себя либо к растворению в его социальном пространстве. Чужой город у К. связан также с покиданием матери, которая ассоциируется с возможной жертвой подростков в связи с информацией о жертве нападения , некой пожилой женщине.

  Месяц - не только 30(31) день, но и месяц(луна) как срок ассоциированный с переменами настроения у мужчины и месячными у женщины. Один из элементов священного брака солнца и луны как этапа индивидуации.

  Подросток(юноша) - не ребенок, но и не взрослый, символ перехода и посвящения. Непредсказуемость в связи с неустойчивостью Я и стремление стать частью группы.

  Намерение убить и страх быть убитым  могут означать потребность в новом рождении.

Сломанный замок(защита) символика лишения девственности, возможно указывающая на скрытую гомосексуальность. Противоположное толкование- желания лишиться девственности вследствие изнасилования[9].

 Странная одежда и жесты типичны для членов тайных мужских обществ, они понятны лишь посвященным, которые входят в их круг, они также - символика перехода. Особый взгляд – пристальный взгляд как признак агрессии. Вновь возвращаясь к P.Ricoeur(2000) вспомним, что   символы в вымышленном рассказе, каковым и является бред,  проходят фазы аналогичные четырем смыслам средневековой библейской экзегезы реконструированные отцом H.de Lubec. Первая фаза – буквальная - первый смысл библейской герменевтики, предполагает  целостное понимание как оно есть, вторая -аллегорический смысл – символ заимствует систему образов, третья фаза - архетипическая (клишированность вербальных форм), четвертая - символ как монада. Фазы бредообразования на самом деле весьма напоминают эти смыслы, хотя H.de Lubec говорит о тексте, а не переживании. К. испытывает тревогу(трему), затем он формирует систему(кристаллизация, апофена), далее он систематизирует до уровня законченности сюжета бреда и, наконец, он очерчивает границы своей системы по отношению к другим системам. Этих этапов больше, чем в классической схеме бреообразования, хотя не хватает последней стадии - распада (апокалипсиса). Правда, в Священном писании этот этап выражен как глава.

 

 Интерпретация динамики

  Динамика: расставание с матерью и отъезд из дома месяц назад - учеба, жизнь в чужой квартире - информация о банде, которая расправилась с пожилой женщиной - сломанный замок - слежка подростков с особым обликом и поведением - отгороженность. Аналогия:  охотник (мигрант) при охоте (при перемещении) за хищниками (за пределы  своей территории) должен имитировать их поведение (вести себя как окружающие). Аллегория: «сильный боится слабого»

1) Диахрония

  Аналогичные расстройства ранее в историческом развитии, а также аналогии данного синдрома с мифологическими конструкциями. В мифологии система преследования связана с наказанием за нарушение табу, сами  преследователи в своих символах олицетворяют вину или грех преследуемого.

2) Синхрония

   Аналогичные расстройства в других этнических группах и у других пациентов этой же этнической группы, наблюдаемые на протяжении последних лет. Средовой контекст. В условиях миграции представители некоторых этносов предпочитают жить в ограниченных микротерриториях (гетто, чайнатаун,) или у родственников.

3) Онтогенез

Существуют различия в переживании миграционной тревоги у детей, подростков и взрослых, она  наиболее выражена в критические периоды онтогенеза.

4) Филогенез

Миграционная тревога существует как у животных, так и человека. Хотя трудно найти биологические аналоги бреда, все же у некоторых видов млекопитающих существует гиперсензитивность к звукам и визуальным стимулам при миграционном стрессе.

  Сумма интерпретаций динамики психопатологических расстройств приводит к эволюционному подходу (В.П.Самохвалов, 1994), но эволюционизм также является интерпретационной гипотезой за фасадом которой кроется амбивалентная сторона происхождения- креационизм.

 Сумма интерпретаций

   Суммируя интерпретации  можно говорить не о бреде, а нарушении миграционного инстинкта, которое проявляется в вышестоящих психических сферах, в частности в мышлении, восприятии и эмоциях. Бредовая когнитивная цепь есть лишь внешнее выражение этого поведения. Такое суждение связано с включением в сумму интерпретаций этологии и эволюционной генетики. Инстинкт является биологической и физиологической базой объективного поведения, которое в нашем случае выглядит так: перемещение – страх – изоляция. Это и есть объектное сознание в смысле K.Jaspers. Доказательством значимости для популяции миграционного поведения является эффект родоначальника и изменение генетических соотношений в популяции в результате вторжения нового потока генов. Изоляционное поведение К. выступает в смысле эволюционной биологии лишь как частный случай генетической изоляции, препятствующей этим процессам в закрытой популяции, в которой поток мигрантов ограничен. При возвращении от суммы интерпретаций к частному случаю мы видим, что К. воплощает в поведении признаки изоляции в результате миграционного стресса, а в мышлении систему объяснения( в аналитическом смысле- защит), которая направлена на снижение уровня страха перед чуждым окружением.

 

Последствия интерпретаций для терапии

  Психиатр в этом клиническом случае назначает нейролептики и транквилизаторы. Если объяснить его позицию из предыдущих кругов интерпретаций, то это означает, что он хочет, чтобы пациент подавил свой инстинкт. Однако нейролепсией и транквилизацией подавляются одновременно все инстинкты, избирательное действие здесь сомнительно. Инстинкт может быть ритуализирован, преобразован в социально приемлемую форму, переадресован, смещен. Системы охотничьих ритуалов, ритуалов прощания и расставания все они, так или иначе связаны с подавлением тревоги и ритуализацией агрессии, нормализацией  миграционного поведения. Активные развлечения или ограничения в период миграции указывают на принципиальную возможность нормализации миграционного поведения путем воздействия на иные сложные формы поведения и системы инстинктов. Но пока психиатр не может отказать пациенту в нейролептике, поскольку он не располагает иными средствами, поэтому,  применяя лекарство, он  должен себе представить к чему или  к Кому направлен патологический призыв пациента. То есть, наряду с препаратом он должен расширить поле интерпретаций пациента,  понимание того, что с ним происходит. 

 

 «Незаконные» интерпретации

  Законные интерпретации подтверждаются естественно научными фактами. С позиции естественной науки религиозные, мистические, психоэнергетические, герметические интерпретации должны быть признаны незаконными. Однако благодаря индивидуальной и социальной мифологии они необходимы в рамках тех смыслов, которые пациент способен воспринять.

Некоторые интерпретации элементарных высказываний в клинике внешне кажутся незаконными, но, тем не менее, они должны быть рассмотрены. Приведем два коротких примера

    Пациент говорит «У меня сегодня плохое настроение». Его беспокоит это потому, что он ничего не пишет. Рассмотрение по элементам: «У меня»- означает, что настроение есть нечто связанное с Я. «Сегодня»- темпоральный элемент, означающий, что вчера настроение было иным и, вероятно, завтра оно будет также другим. «Плохое»- нечто противоположное хорошему, следовательно, о противоположном настроении существует представление. «Настроение»- на-строй (сосредоточение) на нечто указанное далее «я ничего не пишу». Сумма интерпретаций: нечто происходящее с Я и временем противоположно (препятствует) возможности сосредоточиться. Лишь в одном этом выражении интерпретация раскрывает в определении эмоционального состояния деперсонализационный(Я), дереализационный (темпоральный) аспекты и аспект, связанный с активностью. Обычно для выявления этих аспектов настроения требуются дополнительные вопросы.

    Пациент говорит «У меня в голове слышны голоса, которые меня ругают». Клиническая интерпретация не вызывает сомнения- слуховые псевдогаллюцинации. Психиатр в этих случаях назначает галоперидол и это интерпретируется им и пациентом как средство «от голосов». Следовательно, препарат действует на голоса как отделенный от пациента феномен. Скрытая конструкция символа отсюда звучит  так - «голоса избрали меня для своего озвучивания и обнаружения контроля». Из этой конструкции следует возможность существования голосов независимо от человека, он же является лишь их избранником.  Аналогии: голос крови, голос Божий, глас народа. Потребности каждого из голосов различаются. Голос крови требует мести, воссоединения, глас Божий и голос совести - покаяния и молитвы, глас народный призывает к альтруистической жертве. Голоса - персонифицированные элементы бессознательного (индивидуального и коллективного). Работа с толкованием голосов может быть весьма эффективной, кроме того сами голоса не всегда свидетельствуют о психозе (M.Romme, S.Esher,1998), об этом свидетельствует религиозный, философский и практический опыт.

  Вероятно, «незаконные» интерпретации на самом деле имеют право на существование, если они обладают или могут обладать диагностической или терапевтической значимостью. Интерпретация переживания утраты исходя из книги Иова может быть не менее ценной, чем опираясь на диалоги Платона или коранические хадисы.

   Незаконной может показаться интерпретация некоторых аналогий, основанных на чисто внешнем сходстве. Например, для анализа бреда пациента данного этноса применяются мифологические конструкции иного этноса, для понимания психоза привлекаются данные, связанные с компьютерными вирусами, для понимания физики элементарных частиц привлекается брахманическая поэтика, однако с позиции понимания универсальной грамматики и эти, пока бесполезные, аналогии могут оказаться значимыми в будущем.

 

Однозначные интерпретации

    Однозначные интерпретации могут быть полезны как для пациента, так и для психиатра, однако их нельзя признать герменевтическими, поскольку они не направлены на поиски иных смыслов кроме того, который сегодня понятен исходя из знаний в конкретной области. Однозначная интерпретация опасна, если она касается субъективных феноменов, поскольку может использоваться для столь же однозначной реакции на феномен в тоталитарной среде. То есть, если это бред - препарат Х, если это депрессия - препарат А, если это преступление - наказание. Тоталитарная среда может быть отнюдь не только политического толка, она может быть связана с односторонним образованием, страхом перед новым, адаптивным консерватизмом. Можно показать, что в связи с естественным механизмом амбивалентности поведения однозначные интерпретации невозможны у большинства биологических объектов, но как ни странно они удовлетворяют часть пациентов, потому, что они так воспитаны.

 

Перевод кругов интерпретаций

   Один круг интерпретаций может быть совершенно несводим к другому или он сводится формально, например, по неким математическим правилам. В частности оказалось большой проблемой перевести речь в язык поведения[10]. Еще большие и пока даже в общем плане неразрешимые проблемы возникают при включении нескольких кругов интерпретаций в один клинический случай. В общем виде это выглядит так, как будто наблюдатель бросает на поверхность воды множество камней, которые образуют интерферирующие круги. Всякий раз заворожено наблюдая их различное число и взаимодействия он пока не может выстроить общей картины. Проблема состоит в том, что герменевтика погружена не в статистическое множество, а в конкретный случай, который всегда уникален, поэтому даже если существует сходная интерпретация в каком либо круге, она никогда не соответствует комбинации толкований другого случая.

 

Заключение

   Поскольку психиатрия является не только нейробиологической, но и субъективной наукой, она должна пользоваться также методами гуманитарных наук. Объективные и субъективные методы могут быть объединены герменевтикой, главной задачей которой является достижение понимания через поиски множества смыслов. Среди всех медицинских специальностей к герменевтике бессознательно влечет именно психиатров. Это заметно по их стремлению интерпретировать один и тот же клинический случай в рамках разных школ, направлений и попытки привлечь разнообразные данные и научные направления к поиску причин душевных расстройств и их терапии. [11]

             

Литература

Августин Блаженный(1835) Христианская наука, или Основания святой герменевтики и церковного красноречия. Киев. 453 с.

Антоний епископ(1806) Compendium Hermenevtica. Киев. 344 с.

Беседы и суждения Конфуция(2001) 2 изд. СПб, Криталл,.(комментарии В.М.Алексеева, Н.И.Конрада и Л.С.Переломова) .1120 с

Брудный А.А.(1998) Психологическая герменевтика. М.,Лабиринт. 332 с.

Лейбин В.(1990) Фрейд, психоанализ и современная западная философия. М., Изд. Полит.литературы., 396 с.

Меграбян А.А.(1972) Общая психопатология. М.288 с.

Мифы народов мира(1997) т.1, М.Большая Российская энциклопедия, Олимп.

Ориген(1993) О началах. Агни, Самара. 316 с.

Савваитов П.(1859) Библейская герменевтика.СПб.

Самохвалов В.П.(1994) Эволюционная психиатрия. ИМИС, Симферополь, 476 с.

Тодоров Ц. (1999). Теории символа. М., Дом интеллектуальной книги.

Феоктист. Архиепископ Курский и Белогородский. (1809) Драхма от сокровища божественных писаний Ветхого и Нового Завета. М.

Христианство(1993) Энциклопедический словарь. Т.1,М. Большая Российская энциклопедия.862 с.

Шпет Г.Г. (1915)Первый опыт логики исторических наук. Вопросы философии и психологии. Кн.128

Benvenuto Sergio (2001) Eyes Wide Shut.  Is Psychoanalysis in Touch with the Real? Scientific ideals, hermeneutics and the relation to the real in psychoanalytic practice [12] .Electronic version.

Caputo I.D.(1987) Radical hermeneurics.Repetitition, deconstruction and the hermeneutics project. Bloomington, Indiana Univ.Press.

Diltey W.(1924) Описательная психология. М., Русский книжник.154 с.

Diltey W.(2000) Введение в науки о духе.т.1-3. М., Дом интеллектуальной книги.

Diltey W.(2000) Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации. М., Университетская книга, 464 с.

van Dijk T. . Т.А. Ван Дейк (1989) Язык, познание, коммуникация. М., Прогресс.

Foucault M.. M.Фуко (1997) История безумия в классическую эпоху. СПб, Университетская книга, 576 с.

Foucault M.. М. Фуко(1998) Рождение клиники. М., Смысл,

Gadamer H-G. Гадамер Х.-Г.(1988) Истина и метод. Основы философской герменевтики. М.Прогресс, 704 с.

Husserl E.. Гуссерль Э.(1994) Феноменология внутреннего сознания времени. Собрание сочинений. Т.1, М.,162 с.

de Lubec H.(1959-1962)Exegese medievale.Les quatres sens de l’Ecriture. Paris, Aubier, 5 vol..

Maas J. (1913) Hermeneutics . Catholic Encyclopedia .Encyclopedia Press, Inc, рр. 234-320.

Romme M., Esher S.. М.Ромм, С.Эшер (1998) Признание голосов. Киев, Сфера.282 с.

Ricoeur P.. П.Рикер (1995)  Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М., Медиум. 411 с.

Ricoeur P.. П.Рикер (2000)   Время и рассказ. Конфигурации в вымышленном рассказе. Т.2 М-СПб, Университетская книга.224 с.

Schleiermacher F.(1994) Речи о религии к образованным людям ее презирающим. Монологи. СПб, Алетейя. 334 с.

Yates F.A.. Ф.Йейтс (2000) Джордано Бруно и герметическая традиция. М., Новое литературное обозрение.528 с.



[1] Герменевтические традиции существуют в любой священной литературе. Они имеют свою историю в интерпретации Корана, Бхагавадгиты, Книги Мормонов. Значительный интерес представляют, например, интерпретации Конфуция В.М.Алексеевым, Н.И.Конрадом и Л.С.Переломовым.

[2] Основная масса современной студенческой молодежи стремится подработать на рынках, а также в киосках, работающих ночью. Проникновение в систему предполагает довольно жесткую конкуренцию.

[3] Здесь специально приведена короткая выписка, поскольку в ином случае поле интерпретаций было бы значительно больше.

[4] Это также спорно, поскольку изменение логики мышления вполне может встраиваться в расстройства мышления по форме.

[5] Коммуникативная ориентировка может быть выражена как способность пациента ответить на вопрос с кем он общается. Введение данного термина по иному разрешает вопрос о широте круга расстройств сознания, поскольку сужение круга коммуникаций характерно для многих психических расстройств.

[6] Очень многое зависит от модели сознания, которой пользуется психиатр, пдробнее см. В.П.Самохвалов(1998), но даже при применении формальной модели: сознание есть ориентировка в бреде пациент может называть себя иным именем, при бреде инсценировки называть иные даты и указывать иное место. Более подробно вопрос о трансформации сознания при иных психопатологических расстройствах рассматривал  А.А.Меграбян (1972) .

[7] В период выступления по телевидению один из лидеров партии как главную задачу рассматривал раздачу каждому тяжело больному по топазу, уверяя, что топазов в стране хватит на всех тяжелобольных. 

[8]   Символ рынка  как людного места, места обмена, покупки, игры  фигурирует в феноменологии агорофобии, людомании, острого чувственного бреда. Такие формы расстройств сознания как амок чаще отмечались именно на рынках.

[9]  Гомосексуальное насилие часто включено в системы ритуалов инициации.

[10]  Именно этому аспекту трансляций посвящены работы нейроэтологического и нейролингвистического направления (см. диссертации Н.В.Вербенко, В.А.Вербенко, И.В.Ганзина).

[11]  Из публикаций Таврического Журнала Психиатрии в последние годы герменевтическому принципу более всего соответствуют тексты И.А.Зайцевой-Пушкаш, О.А.Гильбурда, О.В.Хренникова.

[12] Текст был послан  States General of Psychoanalysis как доклад  на конференции “The relation of psychoanalysis with the law, neuroscience, biology and genetics” которая состоялась в Сорбонне  с  8 по 11 июля 2000 года.

Hosted by uCoz