Вилл Макдональд.(выдержки из книги)
Для большинства людей и в большинстве обстоятельств, когда яркость образа возрастает, возрастает и интенсивность их ответов. Точно так же, для большинства людей в большинстве ситуаций, когда громкость внутреннего звука возрастает, возрастает и интенсивность их ощущений. Конечно, есть контекстуальные вариации. Если вы вспомните романтический ужин со свечами, усиление яркости начнет уменьшать романтичность. Если вы вспомните, как были закрыты в подвале, где было темно и страшно, усиление яркости будет уменьшать страх. Важно то, что для каждого данного опыта имеется различие, которое делает различие — регулирование субмодальностями, которое результирует в разных ответах.
Большинство людей не используют свой мозг намеренно, их ответы являются автоматическими. Вы когда-нибудь замечали, что когда вы имеете неприятное переживание в какое-то время вашей жизни, вы не только получили его однажды, вы получаете его снова я снова внутри вашей головы? Позвольте сказать вам, что вы уходите прочь и находите себя все еще спорящим. Тремя часами позже вы все еще в том же споре, весь при себе. Вы идете в кино и смотрите фильм вроде "Челюсти", или "Дух", или "Экзорсист". Когда вы покидаете кинотеатр и идете домой, вы видите ужас всего этого так же, как если бы вы были в кинотеатре. Или вы переживаете прошлое воспоминание, и это похоже на то, что происходит здесь.
Другой пример автоматического ответа — это когда люди критикуют внутри своих голов и чувствуют плохо. Кто критикует кого? Кто есть здесь? Изменить ответ, использовать ваш мозг намеренно не так трудно. Прислушайтесь к голосу и отметьте тон, высоту, ритм. Также отметьте, как вы чувствуете, когда вы говорите с собой таким способом. Теперь припомните кого-то, кто говорил вещи для вас, которые вам нравились особенно восхитительным образом. Слушайте этот голос внутри вашей головы. Затем поменяйте содержание и скажите эти критические вещи самому себе, те, которые заставляют вас чувствовать себя плохо, и те, которые приятны и восхитительного тона. Замечайте, как по-разному вы способны отвечать на одни и те же слова.
Есть много применений этой идее, что все поведение есть последовательность заученных ответов. Ответ на данный стимул может быть автоматическим, но как и заученный ответ, вы можете выучить что-нибудь другое: вы можете научиться отвечать способом, который более полезный.
Я работал с женщиной, которая слышала голос, понуждающий ее убить себя. Она слышала этот голос в течение 20 лет, и хотя она никогда не поступала по этому принуждению, голос упрекал ее и она боялась, что в один день она поступит так. Когда я попросил ее прислушаться и решить, как это она знала, что нужно принимать голос серьезно, она сказала, что это была особенность звучания голоса, которая была принуждающей. Она пыталась остановить говоренье этих вещей в последние двадцать лет без успеха.
Однако она была способна очень быстро изменить способ, которым это говорилось ей. Она могла ускорить голос, сопровождая повышением его в высоте до тех пор, пока он звучал, как голос бурундука в одном из мультфильмов. Она могла замедлить его до тех пор, пока он не становился неразборчивым. Она могла заставить его звучать, как голос Дональда Дака. Эта вся вещь стала смешной, и она оказалась способной смеяться над этим. Затем, даже хотя она была способна слышать голос в его первоначальной тональности, эта больше не действовало на нее тем же способом. Как только она открыла, что она может контролировать процесс, ее ответ больше не был автоматическим.
Однажды, когда моей дочери было три года, я услышал ужасающий визг из ее спальни. Я пошел посмотреть, что случилось, и обнаружил Джессику сидящей на кровати и визжащей, что монстр был в ее комнате. Когда я не смог найти его, она сказала, что я испугал его, когда я входил в комнату, и что он спрятался под кроватью. Мы встали на четвереньки и стали искать. Она заверила меня, что это был ее собственный монстр. Я сказал, что так как это был ее монстр, и она создала его, она может сделать его любого размера, какого она захочет. Она могла бы сделать его больше, но это было бы слишком пугающим. Она могла также сделать его меньше. Захочет она, и она сожмет его до комфортабельного размера плюшевого медвежонка. Этим вечером мы уехали поужинать и ничего не собирались делать больше, но Джессика взяла своего нового друга-монстра с собой. По пути домой с заднего сиденья послышались завывания — Джессика со слезами сообщила, что она забыла своего монстрика в ресторане. Ее брат, искушенный опытом шестилетка, сказал: "Все в порядке, Джесс. Он у меня в кармане".
Если поведение есть последовательность заученных ответов, то изменение требует, чтобы что-то еще было заучено вместо этого. Недостаточно просто выучить что-то новое. Что подразумевается здесь — все, что бы ни было выучено, если оно способно продуцировать изменения, оно должно утилизировать тот же механизм, как и старый паттерн. Как пример этому, подберите повторяющееся воспоминание, что-то, что вы думаете о судьбе, что-то, что заставляет вас чувствовать плохо.
Смотрите, что вы видите, и слушайте, что вы слышите в это время. Воспоминания не включают влияние себя в событиях, исключая опыт вроде автомобильных катастроф, в которых личность автоматически диссоциирует как защитный механизм, чтобы уменьшить ужас этого события. Убедитесь, что эта память заставляет вас чувствовать плохо. Зная, что это заставляет вас чувствовать плохо, ведите воспоминание вперед любым способом до конца, затем ведите его назад. Возьмите несколько минут, чтобы подумать об этом переживании и открыть, заставляет ли оно вас все еще чувствовать так, как вы это делали. Обращение порядка переживания есть один путь к изменению неприятного воспоминания. Механизм тот же самый, но он используется другим способом, путем изменения последовательности частей этого события.
Фобики — это люди, которые научились быть испуганными чем-то. Человек с фобией эскалаторов не может не быть напуганным моментом, когда он ступает на эскалатор. Есть структура этого фобического ответа, и этот человек не может не допустить значение, которое эскалаторы имеют для него. Фобик настолько напуган, что он не может вообразить себя имеющим опыт с вещью, относительно которой он фобик. Он не может сделать то, что вы только что проделали (обращение воспоминания), если оно включает его фобию. Рассмотрим "кого-то, кто был вовлечен в несчастный случай утопания, и имеет фобию воды как следствие этого несчастного случая. Для него вспомнить этот инцидент в эксплицитных деталях видения и слышания в точности то же самое событие, ужасающее. Опыт и воспоминание о нем подавляющи; как вы можете утилизировать механизм фобии, чтобы инициировать изменение?
Первая вещь, которую нужно сделать, имея дело с фобией, это сдвинуть временной фрейм. Когда фобик думает о переживании, которое генерирует его фобию, он подвергается опасности; однако он может возвратиться в своем воспоминании ко времени, предшествующему этому событию, ко времени, когда он был в безопасности. Также, хотя ужасающее событие произошло, он выжил и может двигаться вперед, ко времени, последующему за событием, когда он снова был в безопасном месте. Это помещает травматические события в больший фрейм опыта. В воспоминании он будет двигаться из безопасного места через событие в другое безопасное место. Сам по себе контекстуальный сдвиг недостаточен, чтобы позволить человеку проходить через воспоминание. Это только первый шаг процесса.
Следующий шаг — это заставить человека диссоциироваться от воспоминания, то есть видеть себя в другом времени и месте. Видение себя в событии приводит к эмоциональному столкновению с действительным воспоминанием. Чтобы доказать это самому себе, вспомните время, когда вы ездили на "американских горках". Смотрите, что вы видите и слушайте, что вы слышите, когда вы сели здесь на сиденье, пока вагончик взбирался все выше, выше, выше, на верхушку и... вниз под уклон. Остановите движение и отойдите в сторону от себя, так, чтобы вы увидели себя сидящим там. Начните движение снова и видьте себя сидящим в машине, когда она движется вниз под уклон. Чувства различны, не так ли? Эта диссоциация может помочь фобику достичь воспоминания травматического события относительно безопасным способом.
Чтобы сделать воспоминание опыта более комфортабельным, человек может спроецировать образы на стену, приобретя маленькое расстояние от них. Это делает его двухчастной диссоциацией. Чтобы сделать его трехчастной диссоциацией, человек может так же видеть себя в настроении, как если бы он был в кинотеатре, глядящим из перспективы проекционной будки. Он может видеть себя сидящим здесь и смотрящим себя на экране в том, другом времени и месте, где событие случилось. Хороша идея — заякорить эти трехчастные диссоциации, так что если человек начнет ассоциироваться в событии, вы можете оживить якорь и удержать его в стороне от этого.
Начнем, заставляя человека, видеть спокойную картину, в которой он видит себя в безопасности перед тем, как событие случится. Позвольте этой картине идти, и он увидит себя во втором состоянии, снова в безопасности, после того, как событие произошло и он знает, что он выжил. Это дает ему начало и конец для воспоминания. Вернитесь к первому состоянию, до события. Убедитесь, что образ был спроецирован на стену. Заставьте человека затем посмотреть на себя в настоящем, сидящим с вами и смотрящим на себя в этом другом времени и месте. Установите ваш якорь трехчастной диссоциации и заставьте человека добавить движения в образ. Заставьте его пройти весь путь через воспоминания до второго безопасного места и затем остановите движение. Верните его обратно в его тело и затем ассоциируйте с этой второй безопасной картиной, видящим, что он видит и слышащим, что он слышит после того, как событие окончилось. Заставьте его пройти последовательность обратно — быстро. Это — как если бы он запустил проектор назад, весь путь назад до первой спокойной картины. Ассоцирование таким образом есть полный ВАКО (визуальный, аудиальный, кинестетический, обонятельный, вкусовой) опыт, за исключением того, что он идет назад. Это утилизирует механизм старого паттерна, и это устранит фобический ответ.
Немедленный бихевиоральный тест полезен, чтобы помочь людям изменить то, что они думают о себе. Если кто-то был фобиком 20 лет, то ему трудно представить, что он может измениться так быстро. Я работал с женщиной, которая была клаустрофобиком, она не могла заходить в телефонные будки и закрывать двери. После того, как мы провели паттерн лечения фобии, я предложил ей пойти в телефонную будку и позвонить двум друзьям, которые знали, что она боится замкнутых пространств, и рассказать им, что она проделала. Когда она вернулась назад, пылая и рассказывая о том, как удивительно она чувствовала себя, рассказывая своим подругам, что она была в телефонной будке с закрытой дверью. Это была прекрасная возможность отпустить множество шуток о том, как трудно будет теперь научить ее еще и выходить из малых замкнутых мест. Каждая такая шутка возвращает ее назад через новый паттерн и служит подкреплением его.
Если бихевиоральный тест не подходит или невозможен в это время, вы можете начать с вещей, в которых она была фобиком, и отмечайте ее ответы. Затем присоединитесь к будущему. Попросите ее подумать о чем-то, что еще не случилось, но может случиться, что в прошлом могло бы продуцировать фобический ответ. Заставьте ее сыграть это воображаемое событие, как если бы это случилось с ней, и отмечайте ее ответ. Это нечто она не могла делать с этим своим старым фобическим паттерном. Другой подход к введению в будущее такой. Надо спросить: "Если этот паттерн работает, что бы вы могли сделать из того, что не могли до этого?". Как только она идентифицировала это поведение, заставьте ее вообразить делающей это и наслаждающейся этой активностью. Одна вещь — быть способным что-то делать, но испытывать удовольствие в активности, которая была ужасающей, представляет собой более высокий уровень изменения.
Шутки и смех являются важными ингредиентами в любой работе изменения, которую вы делаете. Фактически, если вы не имеете чувства юмора, вы не можете делать НЛП — это одно из требований. Я работал с девятилетним мальчиком, который имел фобию змей. Он играл в сарае, набрал пригоршню сена и нашел себя держащим змею. Его ответ на этот инцидент был чрезмерным, и он не спал ни одну ночь из десяти месяцев, следующих за инцидентом. Первая вещь, которую я сделал, я спросил его, где, по его мнению, змея находится сейчас? И сам ответил на свой вопрос: "Вероятно, уползла в свою нору. Когда ее мама спросила ее, почему она не ходит в сарай играть, она рассказала ей о мальчике, который вытащил ее, заорал на нее и бросил ее вниз". Он подумал, что это было действительно смешно, и мы долго смеялись, вспоминая о том, какой глупой была эта змея. Затем я рассказал ему историю о Джессике и ее монстре.
Подход к событию с точки зрения змеи дал ему новую перспективу. Мы шутили о том, кто был больше напуган, он или эта змея. Если эта змея могла совершить такой тип ошибки, так же мог и он. История Джессики дала ту идею, что он мог контролировать этот процесс, который ужасал его. И определенно, если трехлетняя могла делать это, то уж он, девятилетний, мог не хуже. Эти истории и этот смех позволили легче сделать остаток работы и мальчик стал способен идти домой и спокойно спать всю ночь без снов о змеях.
Если, как иногда случается, человек не может вспомнить первоначальный опыт, тот, который продуцировал фобию, заставьте его идентифицировать три разных опыта, в которых он имел фобический ответ, три разных контекста, в которых он был фобиком, о тех же самых вещах. Измените самый ранний из трех, используя эту же самую технику, которую вы использовали с первоначальным опытом. Затем измените оставшиеся два тем же самым способом. Эти паттерны обобщаются и будут результировать в изменении того самого важного фобического ответа.
Фобии сами могут обобщаться на другой опыт. Я работал с женщиной, которая была фобиком мостов, где вы можете смотреть через решетку на воду внизу. После делания изменения в опыте с мостом она сказала: "Нет, это звук шин на мосту, который запускал страх". После этого мы работали со звуком, который продуцировал тошноту. Изменение этого ответа на этот звук привело ее назад, к звукам корабельного двигателя в открытом море. Ребенком она попала в шторм, была привязана к своей кровати, морская болезнь, рвота, вода, плещущаяся под палубой, голос ее отца' который говорил, что они не собирались делать этого и, как фон ко всему опыту, она слышала звук мотора, блуждающего по морю. Когда это было изменено, этот весь паттерн был освобожден и не было больше ответа на мосты.